|
Выдающийся советский музыкант, профессор Московской консерватории, основатель советской альтовой школы, участник первого состава прославленного Квартета имени Бетховена Вадим Васильевич Борисовский (1900—1972) всю сбою творческую жизнь посвятил возрождению альта как полноправного концертного инструмента. Борисовский имел замечательные исторические примеры: это легендарный итальянский скрипач Никколо Паганини, игравший и на альте и написавший сравнительно недавно опубликованную виртуознейшую Сонату для альта с оркестром, это француз Кретьен Уран — первый исполнитель сольной партии альта в симфонии Г. Берлиоза «Гарольд в Италии», это немец Герман Риттер — единственный, пожалуй, в XIX веке альтист, гастролировавший по Европе. При всем том мысль об уравнении альта в правах сольного инструмента со скрипкой и виолончелью казалась еще дерзкой в начале 20-х годов, когда начинал свою творческую деятельность Борисовский. Общий уровень исполнительства на альте был низким, ни в одной русской консерватории не существовало специального обучения альтистов, единственным серьезным русским музыкантом в этой области может быть тогда назван лишь педагог Борисовского Владимир Романович Бакалейников. Создание советской альтовой школы начиналось едва ли не с нуля. Воспитание исполнителей и педагогов, накопление большой и разнообразной педагогической и концертной литературы для альта, наконец, забота об обогащении самого инструментария — таковы были задачи, поставленные и блистательно разрешенные Борисовским и его многочисленными учениками.
«Художественные артистические достоинства этого замечательного музыканта, — писал о Борисовском Д. Д. Шостакович, — могли служить высоким образцом для наших молодых исполнителей. Он был не только отличным артистом, он был музыкантом высокой культуры. Я всегда ощущал радость от его участия в исполнении моих произведений».
Безупречное чувство стиля, тонкий художественный вкус — вот, пожалуй, главные, определяющие черты исполнительского облика Борисовского. В интерпретации произведений самых разных жанров и эпох он достигал, по выражению дирижера Н. Малько, «идеальной согласованности между музыкой и ее реальным выражением». Способность альтиста увлекать слушателей непосредственно связана с его редкостным умением охватить форму произведения, соотнести целое и детали. Тонкий проникновенный лиризм, пластичность музыкальной фразы с непреднамеренным «рубато» дополняют творческий портрет Борисовского. Играя одно и то же сочинение, музыкант никогда не повторялся; быть может, поэтому он и недолюбливал процесс звукозаписи. Игру Борисовского отличал мощный, насыщенный, поистине царственный звук инструмента (с 1936 года Вадим Васильевич играл на одном из немногих дошедших до нас альтов работы Гаспаро да Сало). Он напоминал человеческий голос не только красотой своего тембра, но и богатейшей речевой выразительностью. Не случайно Владимир Яхонтов, бывший поклонником искусства Борисовского, утверждал, что у него следует учиться умению лепить фразу.
Одна из важнейших областей деятельности Борисовского — обогащение альтовой литературы: он разыскивал и реставрировал произведения прошлых веков (среди них Соната Глинки), вводил в собственный репертуар, а затем и в репертуар своего консерваторского класса все из современной музыки для альта, наконец, создавал многочисленные редакции, обработки, транскрипции. «Я утверждаю право транскриптора на свое видение оригинала», — говорил Борисовский.
|
